Даже скептически настроенные барышни поверят в существование принцев. Стоит только пообщаться с этим человеком или хотя бы прочитать его интервью. Сильный и мужественный, прошедший школу разведки и спецназа Алексей ОГУРЦОВ знаком нам по многим фильмам, а такжепо рекламным роликам. Одна его шоколадная фраза «Нежнее, Виктор, нежнее» чего стоит. Между тем в жизни нашего героя нежностей было не слишком много. Но, пройдя огонь, воду и медные трубы, супермену удалось-таки сохранить в себе «слабые места»…

Алексей ОГУРЦОВ — актер и продюсер. Родился в 1969 году в Будапеште. По окончании школы поступил в Ярославское высшее военное финансовое училище. После этого была служба в инженерно-саперной бригаде ВДВ, в войсках Комитета государственной безопасности. В период с 1994 по 1998-й — помощник командира по экономической работе в разведывательно-десантном батальоне Таманской дивизии. С 1998 по 2004 год сотрудничал со спецслужбами. Профессиональный спортсмен, мастер спорта по военно-штатной стрельбе, мастер спорта по армейскому рукопашному бою, судья республиканской категории по рукопашному бою. Член попечительского совета Международной общественной организации содействия правоохранительным органам (РОСПО). За плечами более 30 кинокартин, в числе которых «Мужской сезон», «Мама, не горюй-2», «Ночной дозор-2», «Дневной дозор», «Офицеры-2». Снимался в рекламных роликах. Вся страна запомнила его в рекламе шоколада Nestle. Вместе с нашим знаменитым земляком Константином Филимоновым продюсирует фильм «Поцелуи падших ангелов», к работе над которым только что приступила съемочная группа (подробности в номере «ВЧ» за 6 февраля 2007 года). Сыграет в нем одну из главных ролей. Женат. Есть сын и дочь.

Ринг в туалете

— Ваш папа — военный врач. Детство, похоже, у Леши было боевое?

— Оно прошло на полигонах, в грязных лужах Забайкалья. До пяти лет я не видел ни моря, ни речек. Кругом были степи одни. Мы купались в лужах, наполненных дождевой водой и мазутом. Воспоминания, конечно, чумовые, но до того приятные! Вообще я не знаю, как еще жив остался. Мальчишкам же все интересно. На полигонах мы подрывались не раз.

— «Я в каждую школу вливался через туалет» — ваша фраза? Это как?

— Забайкалье, Чита, Смоленск... Куда только отца не переводили! У меня все по Хазанову: мама — учительница, папа — врач, сын — обалдуй. Как принимают учительского сыночка в новой школе? Якобы стукач, якобы плохиш. Но я был совершенно другой, выращенный улицей. Вот и отстаивал свою честь в туалетах. Бился за свою правоту.

— А потом мама папу в школу вызывала?..

— Прямо так и говорила: «Огурцов, приведи в школу отца». А я ехидно в ответ: «Вы же его каждый день дома видите». Мама вела алгебру-геометрию, дисциплина была железная на ее уроках. Все знали, что на математике надо сидеть смирно, иначе дело будут иметь со мной. Словом, раньше времени седой сделал свою мать. Сейчас я это понимаю.

— У вас три образования: экономическое, педагогическое (учитель физкультуры) и ВГИК. Какое больше пригодилось в жизни?

— Да все пригодилось. Если бы я не прошел ту школу, которая сегодня за плечами, не стал бы тем, кем сейчас стал. Да, у меня есть пенсия, дом, друзья, любимая работа… А ведь я никогда и не мечтал быть актером. Случайно предложили сняться в рекламном ролике «Иван Поддубный». И вдруг мне это стало интересно. Оказывается, я всю жизнь играл, как актер. Был готов внедряться в ведомства. Одна служба безопасности РУБОП чего стоит. За любой прокол можно было жизнью поплатиться. Тебя могли раскрыть и убить. Надо было играть первоклассно, чтобы этого не случилось. В картинах мне почему-то именно это и помогает. Вспоминаю свой жизненный опыт — и вроде как все получается. Конечно, судить не мне, а зрителям, но это мои личные ощущения.

Диагноз: «труп»

— А бухгалтер в вас часто просыпается? Или только когда речь идет о гонорарах?

— Дело не в гонорарах, я за ними и не гонюсь. У меня есть свой бизнес. Но то, что я попал еще и в плеяду продюсеров, — безусловно, достижение. По большому счету, я всегда хотел этим заниматься и знал как. Ценность продюсера в том, что он может создать тот продукт, который хочет. А чтобы его создать, он должен собрать великолепный коллектив. Без команды ничего не получится. Неблагодарная работа актера. Очень тяжелая. Знаю, как работают звуковики, световики... Знаю, как общаться с этими людьми, как их беречь, как им помочь. Ценность продюсера не только в том, чтобы найти деньги. Самое главное — общение с людьми.

— С элитой спецназа вам часто доводилось общаться. Какая она, элита?

— Пять лет назад во Владивостоке с моим родным генералом Рушайло мы попали в аварию. «Папа Рушайло» — так его до сих пор зовут все наши — тот человек, который создал РУБОП. Для меня он всегда был и остается легендарным генералом. Элита… это настоящие мужики. Что тут еще скажешь? Не надо бояться трудностей. Они преодолимы. В спецназе ты должен знать, что у тебя есть командир, который тебя на гибель не пошлет. И ты должен ему быть верен.

— Вы суперобразованный человек. Не скучно все знать?

— Много было моментов, когда я открывал какой-то свой бизнес, доходил до определенного уровня — и мне становилось это неинтересно. Знаю многих людей, которые постоянно плачутся: «У меня не получается, я больше не могу…» А ты попробуй сделать шаг вперед несмотря ни на что, и у тебя будет получаться. Я такой человек. Не буду сидеть в квартире больше часа. Мне не хватает общения, нужен экстрим. Скучать некогда, когда постоянно в движении.

— В свое время вы зареклись играть лиц «не той ориентации». Разве это профессиональный подход?

— Я еще зарекался в гроб не ложиться. Это мои два принципа. Хотя недавно в фильме «Клуб-69» играл в питерском клубе нетрадиционной ориентации. Сразу три роли, три разноплановых персонажа… три нормальных мужика.

— А это правда, что вам однажды поставили диагноз «труп»?

— Было дело. Просто сейчас не хочется показывать… я ведь весь в шрамах. Как-то раз ехал в Луганской области на машине… Открываю глаза — ничего не вижу. Кругом темно. Оказалось, я в пакете. Никак, думаю, в морг везут... Так оно и было. Авария случилась страшная. Представляете тех ментов, которые ехали в этом «бобике»? Я разорвал пакет и давай ломиться в кабину. Потом сознание потерял, ничего не помню. Но у меня до сих пор хранится справочка эта с жизнеутверждающей записью «Алексей Огурцов — труп».

— Да ведь это жуткая история!

— Жуткая. Но это жизнь, а от жизни никуда не уйдешь.

— Вы это восприняли как крещение?

— Ни в коем случае. Просто, видно, не пришло мое время.

Теща под прицелом

— Каждый год 31 декабря вы идете в баню… «Ирония судьбы» традицию навеяла?

— Восемь лет уже этой традиции. Собираемся с друзьями семьями, готовим, накрываем столы, устраиваем конкурсы. Дети с удовольствием участвуют. Очень интересно!

— У вас потрясающая история любви. Не подскажете рецепт счастливой семейной жизни?

— Мы с супругой знакомы больше тридцати лет. Официально женаты — 17. Что характерно, за это время в разлуке были не больше двух месяцев. Я поменял свою судьбу на сто восемьдесят градусов. Моя избранница тоже прошла огонь, воду и трубы, как и я. Изменившись, моя жизнь стала интересной, плодотворной. Я всегда вожу жену с собой, показываю мир, беру ее на все передачи, проекты, киносъемки. Раньше Макаревич на «Смак» приглашал одного героя. Когда меня пригласил, я ему сказал: «Андрюш, давай я с женой приду. Это будет необычно, мы будем хохотать, прикалываться…». Как ни странно, он согласился. И после нас практически во всех выпусках его передачи стали принимать участие супружеские пары. Жена всегда и везде со мной. Очень тяжело вести киношные дела, бизнесом заниматься и передачи совмещать. Она помощник, я бы даже сказал, пресс-секретарь.

— Симпатия к ней у вас еще в детстве проявилась?

— У нас с женой разница в два года. Но в военных городках все ведь друг у друга на виду. Я был уличный бандит и наблюдал за ней, как за яблочком зелененьким. Вот оно спеет, наливается, а вокруг червячки прожорливые... Я этих червячков давил, давил… А потом пришел к своей будущей теще и говорю: «Я люблю вашу дочку». Лена ничего не знала. Мы с ней на тот момент только здоровались. Думаю, это наследственное у нас. Мой дедушка, царство ему небесное, пришел к своей теще и сказал: «Ваша дочь будет моей женой». Теща ни в какую. Тогда он наган достал да и пульнул два раза в потолок... Через полгода жена от него сбежала. Он опять пришел к теще, стрельнул пару раз. Сначала в окошко, потом — мимо тещиного фартука и заявил безапелляционно: «Если она еще раз уйдет, следующая пуля…» В общем, они отметили бриллиантовую свадьбу. Шестеро детей.

— Так вот он, рецепт счастливой семейной жизни!..

— Конечно (смеется). На самом деле главное — это взаимоуважение. Вокруг огромное количество соблазнов. Во многом именно поэтому я жену с собой вожу постоянно. Стараюсь познакомить ее со съемочной группой, с коллегами. Потом, когда ее даже нет со мной, коллектив уже знает: жена у него хорошая. Дополнительный контроль.

— Будучи продюсером, как вы считаете, могла бы ваша любовная история лечь в основу фильма? Или сценаристы скажут: «Интриги не хватает».

— Мне очень умные люди говорили: «Леш, если описать твою жизнь, может хороший сценарий получиться. Надо обязательно сделать что-нибудь автобиографичное». А интрига и в нашей любовной истории найдется. Почему нет? Человек — легко соблазнимое существо. Особенно в киношном варианте.

Пломбирный папа

— Фамилия у вас необычная. Вы, очевидно, огурцы любите?

— Русская фамилия(смеется), закусочная. Ну какой русский не любит соленый огурец! Кстати, я всегда свою фамилию отстаивал кулаками. Таким образом, в детстве меня никто практически не звал Огурец. Звали Помидоров (смеется).

— Внешность супермена слабо вяжется с образом порядочного семьянина. Сдается мне, что жена вас все-таки ревнует…

— Знаете, очень ревнует! Но это не от недоверия, а, скорее, от боязни потерять. Лена и к мужчинам меня порой ревнует, которым я по работе много внимания уделяю. На самом деле я действительно трогательно люблю жену и детей. Вы вот говорите супермен… Но и у меня есть слабые места. Могу заплакать так вот, вдруг. Дети вызывают у меня такие сантименты! В 92-м году я пришел в роддом и говорю: «Где моя Катерина?» — «А у вас, молодой человек, сын», — отвечают мне. — «Позвольте, но я приехал за дочкой!..» Тогда ведь не было мобильников, просто по пути с работы заехал узнать, как там дела. Конечно, хорошо было, что появился наследник. Но когда родилась дочка, она была такая желанная! Как-то я на нее прикрикнул: «Ну-ка ешь!» И тут у годовалой малышки слезки потекли по личику. Честное слово, у меня чуть инфаркт не случился. Я ее просто боготворю. Что бы она ни натворила, подойдет, скажет «папочка» — и я, как пломбир, растекаюсь. С сыном бываю строг: могу и шлепнуть, и пинка дать, если заслужил. А для дочки я мороженое.

Татьяна Строганова.
Фото Сергея Арсеньева.