-
14.06.2025 01:21
В свое время ученый Южно-Уральского государственного университета Наталья Шлемова не смогла сделать выбор между литературоведением и лингвистикой. С тех пор исследования ведет параллельно в этих направлениях. И помогает ей сплоченная команда — коллеги, студенты и… домочадцы.
Мы беседуем о науке, которая ассоциируется с путешествиями, о странном источнике вдохновения, о лингвистической экспертизе, которая обретает все большую востребованность, о неожиданном образе Челябинска и многом другом.
Справка «АН»
Наталья Николаевна Шлемова, кандидат филологических наук, доцент кафедры русского языка и литературы ИМСГН ЮУрГУ. Член Национальной ассоциации исследователей массмедиа, член Ассоциации по оценке вреда от информации, член Экспертного совета по применению законодательства о рекламе при УФАС по Челябинской области. Победитель конкурса ЮУрГУ «Поддержка молодой науки» по направлению «Социально-гуманитарные науки». Руководитель проекта «Образ Челябинска в нарративах деятелей искусства: цифровые инструменты прочтения городского текста», реализуемого за счет гранта Российского научного фонда. Есть опыт руководства молодежными социально значимыми проектами в области цифровой гуманитаристики, ставшими победителями в международных и всероссийских конкурсах. Автор более 60 научных публикаций.
Приятный момент
— Мой путь в филологию пролегал через естествознание. Первые опыты научной деятельности начались еще в школе. Они не сразу были связаны с русским языком и литературой, хотя в филологию влюблена была с детства, — вспоминает Наталья Николаевна. — В пятом классе писала работы по географии, позже увлеклась биологией. Училась в химико-биологическом классе. В рамках городского конкурса «Умники и умницы» написала работу по генетике, одержала победу и даже подумывала поступать на биологический факультет. При этом филология всегда была со мной. Любой научный опыт важен для осмысления каких-то глобальных вещей, связанных с миром, с человеком, с социумом, с коммуникациями.
А еще, учась в школе, я участвовала в олимпиадах, в том числе и по литературе. Наверное, тогда и зародился серьезный научный интерес. И уж совсем все сомнения развеялись, когда встретила важного человека, который стал впоследствии моим научным руководителем.
Елена Владимировна Пономарева проводила спецкурс для школьников Челябинска, посвященный литературе и искусству Серебряного века. Я восторженно слушала, переносилась в другую эпоху. Поэзия, о которой так интересно рассказывала Елена Владимировна, открывала особый, удивительный мир. Именно тогда я поняла, что хочу изучать словесность и нести ее красоту детям. Поступила на филологический факультет ЧГПУ, по окончании которого проработала несколько лет в школе. В университетские годы вдохновилась искусством импрессионизма и начала научно осмысливать его связь с русской литературой начала XX века, в частности, с творчеством И.А. Бунина. Диплом, посвященный этой теме, стал первым этапом моего научного пути.
Я поступила в аспирантуру в то время, когда Елена Владимировна возглавила кафедру русского языка и литературы в ЮУрГУ. Продолжила под ее руководством исследовать импрессионистскую прозу, отражающую художественное сознание переломной эпохи. Именно этот человек открыл мне дверь в большую филологическую науку, которая меня покорила и определила профессиональный путь.
— Вы с радостью ушли из педагогической сферы в науку или с сожалением?
— Еще в школе я мечтала быть учителем русского языка и литературы. Моя мама — педагог. Так что жилка эта, наверное, обусловлена генетически. Обучая детей в школе, почувствовала и сама тягу к новым знаниям. Тем более что мы с ребятами тоже наукой занимались, участвовали в конкурсах. Это был непростой выбор… Но я ведь и не ушла из педагогики. Когда поступила в аспирантуру ЮУрГУ, стала преподавать на кафедре русского языка и литературы, которая оказалась для меня родным домом. Так что интересный и вполне логичный переход произошел.
Период обучения в аспирантуре, очень насыщенный и увлекательный, вспоминаю с теплотой и любовью. Именно в эти годы я поняла, что такое научный туризм. Мы, аспиранты кафедры, участвовали в конференциях, проходивших в разных городах, вовлекались в жизнь научных школ Москвы, Санкт-Петербурга, Екатеринбурга, Самары и других городов. Конечно, это бесценный опыт, важный для становления молодого ученого. С тех пор наука у меня ассоциируется с путешествиями, а путешествовать сквозь пространство, сквозь время, знакомиться с интересными людьми я очень люблю.
За время учебы в аспирантуре мы побывали в ведущих столичных вузах. Вспоминается очень приятный момент… После выступления на конференции в МГУ декан филологического факультета Марина Леонтьевна Ремнева вручала нам дипломы за лучшие доклады и сказала о том, что уральская научная школа всегда была сильной. Мы испытали гордость, были вдохновлены на продолжение исследований.
Вердикт эксперта
— Тема вашей кандидатской диссертации «Жанровые тенденции в русской малой импрессионистской прозе первой трети XX века». То есть литература все-таки победила в борьбе научных интересов?
— Да, тема литературоведческая. В то же время исследование импрессионизма в русской прозе предполагало обращение и к искусствоведческим, и культурологическим, и лингвистическим методологическим подходам, поскольку импрессионизм является феноменом, рожденным на стыке искусств и разных типов культуры — классического и модернистского. В диссертации я выявляла особенности русской импрессионистской прозы, воплощающей оригинальную систему мировидения, которая выражается в формуле «мир как красота, претворенная во впечатлении».
Для доказательства существования импрессионистской тенденции в русской литературе был собран объемный корпус текстов. Это произведения известных писателей, эмигрантов первой волны И.Бунина, И.Шмелева, Б.Зайцева, М.Осоргина.
Литературоведение — это главная область, в которой мне интересно развиваться. В настоящее время занимаюсь изучением жанровых экспериментов в современной русской литературе, интермедиальных явлений в творчестве авторов, выявляю принципы и механизмы создания оригинальных произведений на стыке разных видов искусства, в том числе и цифрового. Речь идет о таких явлениях, как книга-театр, книга художника, книга режиссерской прозы, книга-игра и других вариантах интермедиального синтеза.
— Нынешние ваши научные интересы имеют общественное звучание?
— Уже достаточно давно я занимаюсь лингвистической экспертизой — это область прикладной филологии. Совершенно другая сфера, но не менее интересная. Я поняла, что не могу выбрать что-то одно, поэтому работаю в двух направлениях. Лингвистическая экспертиза сегодня активно развивается и очень востребована, поскольку социально значима, связана с вопросами информационной безопасности, с правовыми аспектами коммуникаций. Эксперт-лингвист не нацелен на получение нового знания о языке и речи, его задача — применение для целей судопроизводства научно обоснованных знаний. В данном случае именно практический опыт приводит к теоретическим обобщениям.
— Расскажите подробнее об этой деятельности. Кто к вам обращается за помощью?
— Лингвистическая экспертиза как форма получения доказательств в судопроизводстве проводится по заданию судьи, следователя, какого-либо органа или лица. Для решения информационных споров и конфликтов часто привлекаются лингвисты-эксперты, например, в рамках дел о защите чести, достоинства, деловой репутации, об угрозе, об оскорблении, когда без специальных лингвистических знаний невозможно определить степень вины.
Основанием для проведения лингвистической экспертизы могут быть запросы Федеральной антимонопольной службы, когда требуется определить наличие или отсутствие нарушений в рекламных текстах. Патентные организации, юридические лица выступают заказчиками нейминговой экспертизы, когда важно выявить, к примеру, обладает ли товарный знак различительной способностью.
Интересные случаи связаны с обращениями Роспотребнадзора, Роскомнадзора с целью проверить, соответствует ли информационная продукция (например, книга или сценарий) требованиям Закона об информационной безопасности детей. Лингвистическая экспертология — очень актуальная и востребованная область, связанная с решением сложных задач, возникающих в процессе коммуникации и речетворчества.
— Волнительно принимать решение, когда от вашего вердикта зависит судьба конкретного человека?
— Да, ответственность большая. Но в то же время есть осознание, что ты причастен к важному делу и решаешь значимую задачу. При этом каждое дело уникально. В любой научной области очень важен четкий, выверенный логический подход к материалу, в данном случае к спорному материалу.
Проводя экспертизу, я как будто бы решаю математическую задачу. Чтобы прийти к объективному результату, нужно все разложить по полочкам, выбрать надежные методы. Проверяю материал, что называется, со всех сторон.
Окончание следует
Татьяна Строганова, «Аргументы недели»
Фото Елены Баландиной
