Наша землячка Тамара Москалёва, прожив в Нью-Йорке почти 25 лет, стала востребованной писательницей и счастливой женщиной. Но так и не стала американкой.

...Все-таки удивительно складываются людские судьбы. Встречаешь вдруг спутника жизни, когда совсем не ждёшь. Причем благодаря приступу ревности мужа одной из сослуживиц... Об этом и о других перипетиях судьбы рассказала мне американская писательница, посетившая Челябинск, спустя несколько десятилетий после отъезда из города детства и юности.

Судьбоносная путевка

Первая половина её жизни была полна испытаний. Трудовую деятельность пришлось начать в 16 лет. Девочка была вынуждена сама зарабатывать на хлеб. Тяжело больная мама устроила дочку в швейную мастерскую артели инвалидов. С горем пополам взяли туда, благодаря справке о мамином диагнозе. Пришивала пуговички. Сначала вручную, со временем освоила пуговичную машинку. Позже швейные артели объединили, и появилась в Челябинске фабрика «Одежда».

Трудолюбие и ответственность Тамары были замечены — избрали секретарём комсомольской организации фабрики. Девушка активно занималась спортом (лыжи, коньки) — доверили должность «инструктор физкультуры». Поступила заочно в уфимский физкультурный техникум, перешла работать инструктором на кожзавод.

— Трудилась у нас «престарелая молодуха» инженером по технике безопасности, — вспоминает Тамара. — Она долго не могла замуж выйти, в 37 лет выглядела на 57. В итоге нашла-таки себе жуткого ревнивца. Выделили ей бесплатную путёвку в таджикский дом отдыха в горах. И вот ей уезжать — «а меня, — говорит, — мой дурачок не пускает...» Отказалась, в общем, в последний момент, и председатель профкома предложил эту горящую путевку мне.

Прилетела я в Таджикистан в июле. Толком не знала, что это за местность. В доме отдыха был заезд кандидатов наук — какой-то языковой форум проходил у таджиков. Одна женщина отдыхающая мне сказала в столовой: «Будь осторожнее! Тут на тебя, белокожую, все смотрят, как голодные волки... А за тем столом — вон видишь? — Додик сидит. Ты ему нравишься, присмотрись к нему».

— Белокожие женщины — мой конёк! — смеётся муж Тамары Давид Муллокандов, присутствующий на нашей встрече. Ему, жителю Орджоникидзеабада (ныне Вахдат), тогда такую же путёвку выделили. — Пришёл как-то на берег искупаться, а речка там бурная горная. Вдруг вижу: девушку, на которую прежде обратил внимание, несёт потоком. Я мечусь, прикидываю, как её спасти, готов уже был прыгнуть...

— Не надо было меня спасать! — улыбается Тамара. — Я, между прочим, выросла на речке Миасс, к тому же окончила физкультурный техникум, и по плаванию была «пятерка». Кстати, сама и выбралась на берег. Да на камушек присела отдышаться...

— Я тогда подумал, что она чересчур гордая — не решился подойти. (Супруги начинают мило спорить о том, по чьей инициативе произошло знакомство. — Авт.).

Не обошлось на отдыхе и без столкновения национальных интересов. Не могли молодые таджики простить Тамаре, что предпочтение отдала еврею. Вечером после ужина ребята стали к ней приставать на эстрадно-танцевальной площади, которая была расположена на высокой скалистой горе. Подошли вплотную и взяли в кольцо. Девушка не на шутку испугалась: что делать? Глубоко внизу бурлит-кипит река Вахш... Додик крикнул: «Стой! Не выходи, в реку скинут!». Он поймал одного молодчика за руку: «Если вы от неё сейчас не отойдёте, я ему руку сломаю». Силы, конечно, были неравные. И тут наудачу пришла подмога. Давид три года отслужил в Семипалатинске, и один из его армейских приятелей богатырь Руслан оказался в доме отдыха со своим другом. Он привозил в столовую мясо, и рядом за воротами его ждала большая машина-рефрижератор, в которой чудесным образом Тамаре с Давидом удалось укрыться и уехать из опасного места.

Из неприятной истории они вышли тогда победителями. Этот день стал решающим в отношениях. Вспыхнуло взаимное чувство, с тех пор уже и не расставались. В 27 лет Тамара покинула Челябинск и переехала к мужу в Орджоникидзеабад. Правда, предшествовала совместной жизни дипломатическая обработка родственников. Бухарские евреи чтят обычаи. Отец Давида очень хотел, чтобы сын женился на девушке своей национальности. Пришлось готовить главу семейства к приезду возлюбленной.

— По настоянию отца я встречался с невестами, — вспоминает Давид. — Но их всех волновал единственный вопрос: «Сколько зарабатываешь?» А когда такие вопросы задают... мне сразу человек становится неинтересен. Тамара же была сама простота, и по сей день она такой и остается. Я хотел себе именно такую женщину. Чтобы мы не делили ничего по жизни, чтобы заработанные нами деньги не лежали по секретным карманам у каждого. Ну и преданность, конечно, оценил. Верная жена дорогого стоит. Вместе мы уже 47 лет. Два сына, внуки, правнучке пять лет.

Писательский талант

— А как писательницей-то вы стали, Тамара?

— «Писательница» — сильно сказано, — смеётся, — но хвалят вроде, публикуют охотно.

— Я в литературе нездорово понимаю, но когда её вещи читаю, за душу берёт, — признается супруг. — Описывает реальную жизнь, те ситуации и обстоятельства, которые случаются с обычными людьми. Порой даже слезу вышибает...

Первый писательский опыт был у Тамары Москалёвой еще в Орджоникидзеабаде. К русскому языку и к русскому слову с детства испытывала тягу. Любит, понимает, улавливает тонкости. За сочинения и диктанты ни разу не было «четверки», только «пятерки» ставили.

В Таджикистане она работала в ОТК на заводе домостроительного комбината. Появилась потребность писать о людях, с которыми трудилась в одном коллективе.

— Запала мне в душу судьба одной заводчанки. Сирота таджичка-Катя работала отделочницей, родила близнецов. Убежденная коммунистка. Одного из сыновей назвала Пекином, в честь дружбы СССР и Китая. Зарабатывала деньги тяжёлым трудом. Решила я о ней написать в местную городскую газету «Коммуна». Просто послала письмо в редакцию на всякий случай и забыла об этом опусе. Но материал опубликовали (для Кати была большая радость), потом — другой, третий... А потом вообще стала ко мне на работу девушка-редактор прибегать — просила ещё очерки.

Героями становились простые труженики. Преимущественно женщины (и до сих пор рассказы в основном о них). Подписывалась всегда «Тамара Москалёва», хотя по паспорту уже давно была Муллокандова. Статьи публиковались также и в республиканских газетах, и в журналах. Только этого мало. Когда нужен был какой-нибудь доклад партийным боссам, освобождали от работы, и писала доклады. А надо было выступить с трибуны — выступала.

— Я потом обнаглела и стала отправлять одну и ту же статью во многие газеты и журналы. И все публиковали. И в Челябинске в «Вечёрке» печаталась, и в Подпорожье — в «Свирских огнях». В «Работнице», конечно же. И такие гонорары завидные получала!

Однажды меня вызвали в горком партии — переходи, дескать, в газету «Коммунист Таджикистана» работать корреспондентом. Но я прикинула: ездить по горам-кишлакам... Мало ли чего? А у меня двое маленьких детей. На заводе я уже начальником отдела работала, с хорошей зарплатой, плюс приличные гонорары. Зачем мне это надо? Получать гроши да ещё и в партию вступить ради этого?! Короче, ни в какую партию я не пошла. Осталась при своей должности и при своём писательском хобби.

«Очерки и зарисовки мне очень легко даются, — признаётся Тамара. — А вот рассказы на „раз-два“ у меня не получаются. Трудная это штука». Ей близко творчество Шукшина и Бажова. Но литературное подражание — не её стезя. Стиль у Москалёвой самобытный, а язык колоритный. Может быть, поэтому часто становится жертвой плагиата на литературных сайтах, в числе которых и Проза.ру. «Там много талантливых авторов, но есть и абсолютные графоманы, коих, конечно, большинство. Обнаружила как-то одну авторшу, погрязшую в плагиате, потом вторую... Доказала это, пристыдила. Когда у меня воруют — вы меня извините! Ну обманул ты читателей, сам-то знаешь, что это не твоё. Какая радость в этом?»

Впрочем, нет худа без добра. Благодаря Интернетпорталам, поклонников литературного таланта члена международного союза писателей «Новый Современник» Тамары Москалёвой немало, причем в разных странах. Журналы, электронные СМИ... — её творчество, что называется, нарасхват.

Гражданская война

Между тем литературный труд нашей землячки прерывался на долгий срок. Когда в Таджикистане в начале 90-х началась гражданская война, задача была просто выжить.

— До писанины ли было, Таня?! Нас ведь чуть не убили... Давид тогда работал директором завода. Мужа избили так, что страшно вспомнить! В меня стреляли — шла на работу, миновала комендантский пост... К счастью, пуля попала в дерево. Оно аж с треском рухнуло! Двоюродного брата моего мужа убили в своей квартире. А отца этого брата позже нашли застреленным в котловане. Это была война, где свои убивали своих, делая в том числе жертвами и представителей других национальностей. Скольких друзей, сослуживцев в те страшные годы погибло!

Сколько детей осталось сиротами! Сколько жён — вдовами! Скольких молодых парней отправлено на тот свет! Скольких женщин и девочек изнасиловано! Что с народом произошло? Ужас! Вот про это всё я не пишу ни в рассказах, ни в очерках. Только вам и выплеснула немного. И понимаю фронтовиков, которые не любят вспоминать о войне. Пережито столько! Было достаточно, чтобы навсегда отшибло охоту говорить и писать об этих событиях. Русские, в частности, являлись заложниками двух воинствующих сторон таджиков. Страшно, голодно... Ну просто хоть ложись и помирай!

В августе 93-го года, как только появилась возможность, мы сбежали в Америку. Родной брат Давида жил в Штатах, еврейская община очень хорошо сработала, выделила деньги безвозмездно на первое время на проживание. Но сначала... ох, как было тяжело!

Кстати, Нью-Йорк — можно сказать, еврейский город. В целом в Америке вся финансовая система в руках представителей этой национальности. Только чуток цифр для справки: американские евреи (более 60% их числа) получают образование в престижнейших университетах и в среднем более образованы по сравнению с остальным населением страны. И, конечно, лучше зарабатывают, чем средний американец. Почти половина еврейских семей имеет доход свыше $ 100000 в год, опережая остальных американцев. Это всё делает еврейскую диаспору весьма влиятельной в Америке. Вот они-то и помогли нам. И помогают по сию пору всем, кто нуждается...

С чистого листа

В Америке Тамара долго не писала. Началась депрессия. Тяжело входили в колею. Представьте себе — другой язык, другие нравы. Приехали в Штаты Муллокандовы с $ 500 в кармане. У Давида в Таджикистане был свой бизнес. Продавал цемент, который был тогда на вес золота, и за короткий срок удалось заработать 12 миллионов таджикских рублей. Все деньги шли наличными. Но если русские рубли тогда были деревянными, то таджикские вообще превратились в пыль. В пересчете сумма составила всего $ 500, с которыми семья из семи человек и приехала в Америку в статусе беженцев.

Никогда не забудут Муллокандовы свой первый выход на улицу в Бруклине.

— Отправились за майонезом в магазин с Давидом. Кое-как нашли супермаркет. Огромный! Целый город! Всего полно. И это после наших 90-х с пустыми полками... Куда идти, где искать этот несчастный майонез? А когда нашли, какой брать из тысяч вариантов? Как собаки: все понимаем, а сказать не можем... — вспоминает Тамара.

Адаптация шла лет семь. Но эмигранты вынуждены выживать. Они берутся за любую работу и, как правило, поднимаются очень быстро. Удалось это и Давиду. Уже много лет он работает инженером по экологии в крупной компании на Манхеттене. Экологией занимается и младший сын, который, к слову, и вернул маму в писательскую колею в 2000 году. Купил компьютер, научил им пользоваться.

Начала интересоваться статьями по психологии в Интернете. Наткнулась на интересный рассказ. Автором оказалась редактор православного журнала Московского издательства «Фома». Завязалась переписка, подружились. «У вас хороший язык, литературный талант. Попробуйте рассказ написать», — предложила редактор. Тогда и появилась первая повесть Тамары Москалёвой «Весы жизней наших», рассказывающая о маме. Получила пару дельных замечаний — и материал тут же пошёл в номер. С тех пор журнал стал постоянно печатать рассказы Москалёвой. Однако ж сапожник без сапог. Не издано ни одной её книги. Муж уговаривает: «С таким талантом ты можешь прославиться». Но пока вот упирается...

— Когда вы себя полностью американкой почувствовали, Тамара?

— ...А я себя до сих пор американкой не чувствую. Хотя, когда нам в торжественной обстановке, вручали паспорта, расплакалась... Перед глазами встали сцены войны, кровь...

Несмотря на американское гражданство, я остаюсь русской, с русским менталитетом. И одежду такую же носим, и улыбаться научились, а еду большей частью покупаем в русском магазине и русские семечки лузгаем! США — великая страна, в ней надо родиться, ею надо пропитаться. Мы же, приехавшие в зрелом возрасте, несём в себе наши традиции, способ мышления. Русская классика, мировоззрение.... — у нас всё другое. Я лично так и осталась русской бабушкой американских внуков. Кстати, сказала им: «Со мной только по-русски разговаривайте!» Иначе будет утрачен язык.

Где жить хорошо?

Я попросила Тамару рассказать об отношении американцев к Путину, Трампу и к нашим соотечественникам...

— Русских в Америке не очень любят. Где-то и сами русские в этом виноваты. Простые американцы завидуют нам за умение выживать и хорошо обустраиваться в чужой стране. Советская школа жизни, мужества научила нас цепкости, хитрости, умению извлекать максимум пользы из любой ситуации и довольствоваться малым. Русскоязычная диаспора в США в массе своей одна из самых успешных в бизнесе, науке и образовании. Многие тысячи бывших граждан СССР сегодня входят в средний класс Америки. Потому что умеют жить-выживать! Если коренной средне- или высокооплачиваемый американец потерял работу, он сядет на пособие и будет ждать-выжидать хорошей (достойной его знаний) должности. Русскоязычный же в этой ситуации пойдёт на любую работу, так как есть финансово-долговые обязательства. А потом уже будет искать что-то лучшее.

Трампа поддерживаю — за него и голосовала. Ему везде и всюду ставят палки в колеса все, кому не лень. Привлекая средства массовой информации, преуспевают в этом демократы. Осуждаю их за это. Жалко мужика. А он — танк! Путина побаиваются. Сказывается нагнетание СМИ антирусских настроений, связанных с «агрессивными планами» путинского кабинета — захватом чужих территорий, в том числе, конечно, Крыма. Путина, как и многие американцы, считаю тонким и умным политиком. Таковым он и является. Да и добавлю истину известную: поднял Россию с колен, за что ему и я благодарна. Ведь я люблю Россию и переживаю за неё, как и большинство русскоязычных (и не только) американцев.

— Стоит ли рваться в Штаты? — спросила я напоследок у американских гостей. — Многие россияне сегодня так хотят туда попасть!..

— Человек может везде прижиться. Всё зависит от мотивации и работоспособности. Если этого нет, хоть золотые горы рядом поставь — ничего не достигнет, — отвечает Давид.

— Везде хорошо, где нас нет... — задумывается Тамара. — А кто-то сейчас из Америки рвётся сюда. Наш старший сын и в Штатах был в активе, неплохо у него шли дела. Но вот уехал в Москву и уже три года там живёт, успешно занимается бизнесом. Нравится ему в России.

Татьяна Строганова

Фото автора и из семейного архива Муллокандовых