23 августа на ТНТ начались «ТАНЦЫ» — новое грандиозное шоу, участники которого поборются за звание лучшего танцора России и главный приз — 3 000 000 рублей.

Победитель будет выбран телезрителями после пяти месяцев состязаний — в декабре этого года. За подготовкой, репетициями и закулисной жизнью следят 25 камер телеканала ТНТ. Зрители увидят не только выступления участников, но и их слезы, эмоции и потрясения. Знаменитый хореограф Егор Дружинин — один из наставников и судей шоу «ТАНЦЫ». В эксклюзивном интервью он рассказал нам о своих энергичных буднях и о том, как можно научить танцевать табуретку.

— Проект «ТАНЦЫ» заявлен как уникальный. В чем его особенность?

— В том, что ничего подобного на отечественном телевидении еще никто никогда не делал. На самом деле давно пора было организовать бескомпромиссный танцевальный проект, способный познакомить зрителя с замечательными танцовщиками и хореографами, которые в ограниченном количестве скромно живут и трудятся рядом с нами в своем собственном волшебном танцевально-хореографическом заповеднике, оставаясь незаслуженно незамеченными. Спасибо ТНТ за то, что решились на такой непростой эксперимент. Я рад был консультировать продюсеров этого шоу. Наше совместное заболевание этим проектом длится не один год.

Диагноз — танцы, состояние в течение длительного времени ожидания запуска проекта — стабильно тяжелое ну, а приглашение стать наставником одной из команд — это справка о выписке, которую я с благодарностью принял из рук главврача.

— Вы рано начали актерскую карьеру. Образ озорника Пети Васечкина из фильма «Приключения Петрова и Васечкина, обыкновенные и невероятные» наложил отпечаток на Егора Дружинина?

— В Васечкине есть такие черты, которые Егору Дружинину были совсем не свойственны. Все мы озорничали в детстве, но Васечкин не просто озорник. Он авантюрист, искатель приключений. В своих интригах Васечкин заходит весьма далеко и тормозит лишь тогда, когда его останавливают обстоятельства. Я был бы не против того, чтобы целеустремленность и бешеная энергия Васечкина передались по наследству исполнителю роли. Мне не хватает авантюризма моего героя.

— Как вы стали хореографом?

— Это был непростой путь. Серьезно заниматься танцами я стал в возрасте, в котором некоторые заниматься танцами заканчивают. Мои физические данные оставляли желать лучшего. То, что другие имели от природы, мне приходилось отвоевывать самому ежедневно. Иногда казалось, что все это зря и чудес не бывает. Но, видимо, Богу нравились мои хореографические наброски, и он помог стать тем, кем я робко мечтал стать.

— Сложно перечислить все проекты, в которых вы работали. Мечтал ли начинающий хореограф Дружинин о такой востребованности?

— Я никогда не мечтал о возможности работать на эстраде и на телевидении. Мечтал о музыкальном театре и кино. Но… я не отказывался ни от какой работы и был счастлив, что есть возможность зарабатывать на хлеб тем, к чему сам себя готовил, а не, скажем, ремонтом квартир. Работа в качестве коммерческого хореографа дисциплинирует. Именно этот труд сформировал меня не просто как человека, придумывающего движения, но как специалиста, понимающего, с кем и за какой срок предстоит выполнить определенный объем работы. Теперь я участвую в самых разных проектах как хореограф, актер, режиссер, продюсер, драматург. Мало кто из современных постановщиков может похвастаться опытом работы с эстрадными исполнителями, с их коллективами, с балетными звездами, с музыкальными видео, со спектаклями, в кино и на телевидении. Но я по-прежнему мечтаю о возможности сосредоточиться на театре и кино.

— А почему в масштабные проекты приглашают именно вас, а не кого-нибудь из ваших многочисленных коллег?

— Во-первых, коллег не так уж много, как вам кажется. А во-вторых, приглашают не только меня. На эстраде, в театре и на телевидении стали появляться новые хореографы, в том числе не без моей помощи. Они молоды, талантливы, энергичны. У них много новых идей. Им интересна современная популярная музыка, эстрада, телевидение. И слава богу, я с удовольствием уступлю им место. Большинство из них привлек в проект «ТАНЦЫ». Я никогда не хотел быть «царем горы». Смена лиц закономерна. Это и есть развитие, прогресс. Мне же, наоборот, хочется говорить с редким зрителем шепотом, доходчиво, просто повествуя о самых сложных вещах. Это мое личное развитие.

— Вам довелось работать со многими российскими звездами. Привыкли ко всевозможным капризам?

— Мне повезло: со мной никто никогда не капризничал. Однажды закапризничал продюсер и бывший супруг Жасмин. Я закончил постановку очередного концерта, после чего прекратил это сотрудничество навсегда. Многие думали, что зря. Не верили, думали, продолжу. Денежные условия были чрезвычайно выгодные. Но я стараюсь избегать некомфортных ситуаций, связанных с недоверием, недосказанностью, взаимными претензиями. Исключение составляет слишком уж аппетитный материал. Когда знаешь, что будет сложно ужиться с некоторыми людьми, но идешь на это сознательно ради интересного спектакля, к примеру.

— С кем из звезд вас связывают дружеские отношения, и какие качества вы цените в друзьях?

— Я не могу сказать, что вожу дружбу со многими звездами. У меня вообще не так много друзей, а с возрастом их становится все меньше. Но меня это не настораживает. В друзьях прежде всего ценю взаимную заинтересованность и неиссякаемую доброжелательность. Дружба — это разновидность любви. В ней тоже есть «химия».

— Есть ли у вас недостатки и как с ними боретесь?

— Недостатков множество. То есть я на 90 процентов состою из недостатков. С некоторыми борюсь, и это занимает все мое время, не посвященное сну. Так что могу назвать себя борцом. А неподдающиеся недостатки героически игнорирую.

— Ваша жена — актриса. Это правда, что два творческих человека трудно уживаются под одной крышей?

— Еще какая правда! Чтобы преодолеть трудности, надо часто менять крыши. Мы с женой и детьми часто переезжаем. Только в Москве поменяли третье место жительства. Сейчас строим маленькую дачку. Не успел освоиться на старом месте, как вдруг — бац! — уже на новом! Охаешь-ахаешь, думаешь, как все обустроить… Глядишь — уже переезжаешь. Так что на «трудно уживаться» никакого времени не остается.

— Вы многодетный отец. Какой методики воспитания придерживаетесь? Ваши дети танцуют?

— Единственная методика — стараться прислушиваться. Если детям нравится, скажем, танцевать, то наша прямая обязанность дать им попробовать себя в танце. Старшей дочке Саше танцевальные эксперименты давались очень легко (причем в любых направлениях), но особого удовольствия не приносили. Мы перестали ее мучить и переключились на других детей. Средний, Тихон, танцует исключительно для себя. Импровизирует в свое удовольствие. А вот младший — Платон настаивает на брейк-дансе. Боюсь, что нам придется пойти ему навстречу в самое ближайшее время. Но принуждать детей непременно идти по стопам родителей (моя жена — выпускница не только театрального, но и хореографического училища) мы не собираемся.

— Вам довелось жить и работать в Америке. Каковы самые яркие впечатления?

— Впечатления такие, как если бы ты прожил еще одну полноценную жизнь со всеми взлетами и падениями, с радостями, горестями, поражениями и победами. Это был, без сомнения, самый трудный период в нашей жизни. Но я рад, что эта вторая жизнь была мною прожита. Некоторые еле-еле с одной справляются. А у меня, если считать мое кинематографическое детство, уже целых три. Здорово!

— Говорят, вы можете научить танцевать даже табуретку… Все дело в вашей гениальности или нет абсолютных бездарностей?

— Все дело в уместности. Если ты знаешь, какие движения может исполнить табуретка, то несложно заставить поверить всех окружающих, что табуретка танцует. Но табуретка при этом должна хотеть танцевать. Очень-очень хотеть. Иначе не получится ничего.

 Татьяна Строганова.
mediazavod.ru
Фото ТНТ